Chewbakka.com писал(а):— Как началась твоя музыкальная карьера?В 5 лет я начала играть на всевозможных инструментах: пианино, кларнет, флейта, тромбон, гитара. Я всегда любила петь. Мы жили в маленьком городке Кристин в штате Айова, в самом центре Америки. Население городка было около 8 тысяч человек. Особых условий для развития моих музыкальных талантов там не было, но я брала уроки музыки. В школе я получала все награды в музыкальных и театральных мероприятиях. Потом я поступила в музыкальный колледж в Миннеаполисе… Конечно, я слушала совсем не ту музыку, которую играла. Моим любимым занятием было собраться с друзьями, с машиной, поймать кайф на наркотиках и слушать рок-н-ролл. Кроме этого я пела в мюзиклах в местном музыкальном театре.
— Твои первые музыкальные эксперименты шли рука об руку с наркотическими?О, да! Моё поколение, чьё детство пришлось на 60-е годы, выросло на хиппизме и наркотиках. В 70-е годы наркотики были уже обыденностью. Я была настоящей party-girl. Я употребляла громадное количество speed’а, кокаина и алкоголя. Пристрастие к рок-н-роллу и наркотикам для меня было равнозначно в то время. У меня был подвал, оборудованный грандиозной стереосистемой, и все мои друзья приходили в этот подвал, мы там торчали от наркотиков и слушали Сантану, Эдгара Уинтера, Леонарда Скиннарда и, конечно, Стили Дэн, каждую композицию которых я знала наизусть… Я знаю многих музыкантов и художников, которые без марихуаны не в состоянии «родить» ничего. К счастью, среди людей, оказавших на меня влияние, таких не было. Дэвид Линч ни разу не употреблял наркотиков. Я думаю, он всего лишь раз был «под кайфом», и это его ужасно раздражало. Он познакомился с drug culture, когда учился в художественном колледже в Филадельфии. Он жил в то время с Питером Уолфом из J. Giles Band
...
Я отношусь к числу тех, кто не может заниматься творчеством под воздействием наркотиков. Я не могу выйти на сцену «под кайфом», мне нужно быть в нормальном состоянии. Наркотики были очень важны для меня, но потом мне пришлось завязать с этим, потому что наркотики завели меня слишком далеко и стали мешать моей работе. Приехав из Миннеаполиса в Нью-Йорк, я работала в нескольких небольших шоу. Так я познакомилась с Анджело Бадаламенти, который был директором одного кантри-вестерн мюзикла прямо здесь, в East Village. Я была дурацкой актрисой в этом дурацком мюзикле, но благодаря ему я попала в "Blue Velvet" Дэвида Линча, который попросил Анджело написать музыку для фильма. Линч открыл в Бадаламенти «блестящего композитора», и он действительно блестящий композитор. Анджело совсем не был впечатлен Линчем, он понятия не имел, что Дэвид гениальный режиссёр. Он позвонил мне и сказал: ‘Джули, мне нужна певица для музыки к фильму, который снимает один странный тип, которого зовут Дэвид Линч‘. Я сказала: ‘Дэвид Линч! Это же очень клёво! Он потрясающий парень с великолепными мозгами!‘ К тому времени они перепробовали разных певиц, но Дэвиду не понравилась ни одна из них. Ему был нужен какой-то мягкий, замечательный, ангельский голос. На сцене я пела в совсем другой манере, ангельским голосом я пела своей собаке, для себя, а не для публики. Я попробовала, и Дэвид сказал: ‘Потрясающе! Это то, что мне нужно!‘
...
Пока мы работали над альбомом, параллельно Дэвид снимал "Twin Peaks". Это были два совершенно разных проекта, но он решил неожиданно, что музыку для альбома можно использовать и в фильме. Благодаря фильму, мой голос и музыку с альбома "Floating Into The Night" знает чуть ли не весь мир. В 1990 году альбом долгое время был в чартах Billboard’а и стал самым успешным ТВ-саундтреком в истории.
— Расскажи о твоей работе с Дэвидом Линчем.С Дэвидом очень, очень интересно работать! Он всегда полон энтузиазма по поводу разных идей и проектов и очень рад, если его энтузиазм находит поддержку в других людях. Но его большая проблема заключается в том, что он должен быть командиром во всём, боссом, режиссёром не только в кино, но и в жизни. Он настоящий мегаломаньяк и деспот! Все должны ему подчиняться, разделять его взгляды, интересы и увлечения. Мир должен быть устроен по Дэвиду Линчу! Но он настолько гениален, что ты принимаешь его условия!
— Ты считаешь его гениальным режиссёром?Абсолютно. Он страшный персонаж, но в то же время прекрасный, уязвимый человек, ищущий понимания в других людях. И если они его не понимают, это причиняет ему большие страдания. Он работает в режиме non-stop. Его творчество — это всё, о чём он думает и говорит, не только его фильмы, но и поэзия, живопись, скульптуры, фотографии. Ещё одно его большое увлечение — еда. Он очень любит поесть и выпить, а если он что-то любит, он любит это на все сто процентов!
— Что ты думаешь о Твин Пиксе?Начало фильма, на мой взгляд, было замечательным. Первоначально Твин Пикс задумывался как несколько серий, никто не планировал, что это будет такой длинный и скучный сериал. К концу этого фильма устали все и прежде всего Дэвид, который прекратил работу, не в силах довести её до конца. Это ещё один пример его мегаломании. Он хотел сделать что-то такое, чего ни один серьёзный режиссёр до него не делал. Этот сериал от начала и до конца отражает характер Дэвида, многие персонажи в нём говорят как Дэвид, мыслят, как Дэвид, даже ведут себя, как Дэвид. Люди не видели ничего подобного на ТВ, и этим, наверное, объясняется феноменальный успех Твин Пикс во всём мире. После того, как сериал «умер» в Америке, началось его грандиозное шествие по Латинской Америке, Европе, Новой Зеландии, Австралии, Японии и даже Африке. Он до сих пор идет в разных странах, и зрители сходят с ума, мучаясь вопросом «Кто убил Лору Палмер?» Кстати, мне задавали этот вопрос во многих интервью.